Карта сайта

Николаю Никаноровичу

Глубоковскому

Заслуженному ординарному профессору СПБ Духовной Академии, Члену Российской Академии Наук, Почетному члену Московской, Киевской и Казанской Духовных Академий, ныне ординарному профессору Софийского Университета,

по поводу 40-летия его ученой деятельности посвящает эту книгу «Православной Мысли», Совет Православного Богословского Института в Париже.

Православный Богословский Институт в Париже с его большею частью молодыми преподавательскими силами, счастлив иметь в своем составе в качеств участника в преподавании, благожелательного друга Николая Никаноровича Глубоковского, всемирно известного ученого богослова, экзегета и историка, общепризнанного первой величиной среди русских и вообще среди современных нам православных богословов.

Ученая биография Н. Н. Глубоковского и колоссальные списки его научно-литературных трудов уже нашли себе отражение в печати русской и иностранной и даже в зарубежный уже период[1]. Мы здесь только напомним своим читателям главные основания, на которых зиждется заслуженная слава корифея, а по нынешним трудным временам, и ветерана русской богословской науки.

Николай Никанорович вышел из среды бедного сельского духовенства нашего севера и, по его собственному выражению в его смиренной юбилейной речи, «по условиям своего горького детства мог бы быть просто деревенским пастухом». Но Господь одарил его «не мерою». И, как метко сказали ему тогда же его ученики, Н. Н-ч проделал воистину «Ломоносовский путь» к своей славе. Действительно, помимо выдающихся дарований, приобретение столь огромной эрудиции в самые молодые годы, было еще результатом поражающего трудолюбия и терпения, презирающего всякие лишения и всепоглощающе устремленного к высотам научного знания. Имя Глубоковского еще в школьные годы окружала легенда. Печататься он начал еще с 5 класса семинарии. Его научными статьями запестрели духовные журналы в его студенческие годы. И, строго говоря, еще на студенческой же скамье, под сенью Троице-Сергиевской Академии, Н. Н. Глубоковским написано знаменитое его двухтомное магистерское сочинение о бл. Феодорите, сразу же давшее ему европейскую известность. Уже в качестве кандидатской работы, заключавшей в себе 2600 страниц рукописного текста, оно признано было проф. А. П. Лебедевымь «достаточным для какой угодно из существующих ученых богословских степеней». Напечатанное в 1890 г. сочинение Н. Н-ча прославил своим восторженным отзывом недавно умерший и тогда уже бывший лидером германской богословской науки А. Гарнак. «Вообще», писал он, «это одна из самых выдающихся патристических монографий, какие только появились в свет со времени Лайтфутовой об Игнатии. За последние 10 лет и в Германии не появлялось церковно-исторического труда, в котором привлечена была бы в таком изобилии старая и новая немецкая, а также английская и французская литература. Следовать весьма приветствовать русскую церковь, что из нее возник такой труд». Такой интригующий отзыв даль толчок некоторым западным богословам начать изучение русского языка. Такова, напр., ныне здравствующий епископ Глостерский Хедлам, тогда бывший профессором в Оксфорде. Наш российский сверх авторитет, изысканно-требовательный и строгий ценитель научных опытов, покойный В. В. Болотов в своей рецензии 1892 г. труда Н. Н. Глубоковского заявил: «К этому лестному суждению о книгах молодого ученого присоединяю свой голос и я». И затем, — отмечая исчерпывающую, достигнутую гигантским трудом библиографическую полноту обработанного материала, методически выдержанную кропотливую и зоркую критичность автора, его необычайную среди специалистов многосторонность и способность свободно вращаться в разнохарактерных отделах богословской науки,— В. В. Болотов заключает: «Его «Бл. Феодорит, еп. Киррский» будеть у нас — да и в Европе вообще — заменен не скоро таким трудом, на появление которого можно бы признать действительное научное право».

Столь незаурядного магистра Московской д. Академии Академия С-Петербургская пригласила в 1891 г. на открывшуюся кафедру Св. Писания Нового Завета. И на ней разносторонний таланты Н. Н. Глубоковского вскоре же развернулся со свойственной ему силой, дав русской науке экзегета, превзошедшего всех своих предшественников в этой области и конкурирующего с авторитетами германской и английской науки. Крупнейший его труда по экзегетике и истории новозаветного богословия: «Благовестие св. Апостола Павла по происхождению и существу», (Кн. I СПб. 1905 г.с. LХХХ+888; Кн. II, 1910 г. с. 1307; Кн. III, 1912 г., с. 80) есть опять удивительная по полноте и детальности энциклопедия всей литературы, всей проблематики по данному вопросу и образец мощного применения историко-филологического метода в экзегетике, одновременно с соревнующей с ним силой богословской диалектики.

За одно начало этого труда Московская д. Академия присудила автору в 1897 г. степень доктора богословия.

В известном смысле завершением его является еще огромный труд по «Павловедению» (до 80 печат. листов) Н. Н. Глубоковского, именно, «О послании к евреям», хранящийся, как и ряд других готовых работ плодовитого ученого, за неимением средств на напечатание, в письменном столе автора.

Нельзя однако составить точного представления об обширности научно-литературного творчества Н. Н. Глубоковского, не просмотрев внимательно полного списка названий его работ, приближающегося к цифре 100, и еще множества ученых публицистических статей и заметок в русских и иностранных органах печати. Творческая продуктивность автора так сильна, что даже отдыхи и развлечения его ученого пера родили целые премированные книги, высокой научной пробы, иным дающей право на получение докторских степеней. Такова книга: «Высокопреосвящ. Смарагд Крыжановский, архиеп. Рязанский +18б3» (СПб. 1914 г. с. 558).

Когда сильная рука нашего ученого в 1905 г. прикоснулась к начатому популярно и упрощенно изданию «Православной Богословской Энциклопедии», издание от VI и до ХII тома (до 1911 г.) быстро превратилось в подлинно учёную, достойную русской науки серию ценных статей и исследований, поднявших издание на уровень известных европейских богословских энциклопедий. Можно сказать, что русская церковь и богословская наука ждет того времени, когда Николай Никанорович вернется на родину и завершить свой блестящий энциклопедический подвиг, ему одному, при его феноменальном библиографическом всезнании и научной умудренности посильный.

Разнообразие тем в ученую производительность Н. Н. Глубоковского вносило непрерывные поручения, с которыми обращалась к знаменитому ученому русская церковная власть. И он с жаром и ревностью русского православно-церковного патриота откликался на эти призывы, бросая новые свежие мысли и тем властно влияя на начинания и предприятия правящих церковных сфер. Писал много и продолжает писать Николай Никанорович и по собственной инициативе о злободневных, спорных вопросах церковной политики и практики, ибо он не холодный и сухой кабинетный ученый. Под строгой его наружностью всегда бьется горячее сердце, переполненное трогательной до стыдливой сантиментальности и бурной до негодующей ревности, сыновней любовью к своей русской православной церкви, к родному смиренному духовенству, к своему многострадальному народу, ко всему заветному русскому. Это патриот ломоносовской складки, просвещенный, знающий свет, но знающий и себе, всему русскому цену.

Злополучная революционная катастрофа, конечно, сломала, как и у миллионов русских людей, ученую биографию Н. Н. Глубоковского, лишила его возможности еще больше исследовать, еще больше напечатать, еще больше послужить церкви и вкусить от полноты заслуженной славы, увенчанной лаврами старости. Но, милостью Божией, все таки сохранена на благо Православия драгоценная жизнь Николая Никаноровича, хотя и в скудной беженской обстановке. И мы этому радуемся и молитвенно желаем юбиляру 50-летия его ученой деятельности справлять уже в воскресшей России, являя ей, ее раскультуренной молодежи, воочию убеждающий и всепобеждающий факт силы и духовной красоты подлинной научной культуры, до революции в ней процветавшей.

Все мы верим, что Провидению угодно наше настоящее скитальчество по всему свету обратить «не к смерти, но к славе Божией» т. е. к расширению вселенской миссии Православия. Пребывающий с нами в нынешней русской диаспоре Н. Н. Глубоковский делает для этой миссии едва ли не более, чем кто либо из всех русских. Авторитетное слово возглавителя русского богословия, которому всегда обеспечен резонанс в инославном ученом и иерархическом мире, благодаря и его личным связям, уже давно поет гимн православию в иностранной печати, со времени опубликования Н. Н. Глубоковским трактата «Православие по его существу» в американском «The Constructive Quarterly» (1913). С тех пор он был перепечатан на многих иностранных языках. Тот же авторитетный голоса старейшего русского богослова звучит громче других в многочисленных статьях на европейских и славянских языках по вопросу о примирении и единении христианских исповеданий, оживленно трактуемому на ряде междувероисповедных конференций, к неизменному участию в коих приглашается профессор Глубоковский. Его голос является руководящим и в живом вопросе взаимоотношений англиканства с православном востоком. Как декан среди молодежи почтительно выслушивается Н. Н. Глубоковский и в более интимных конференциях богословов разных исповеданий. Не может укрыться град, стоящий наверху горы....

Мы не можем пожелать дорогому юбиляру ничего лучшего, как сохранить полноту своих сил до желанного дня возвращения в освобожденное отечество, чтобы там опять со славою и честию послужить родной церкви и русской науке.



[1] З5-летие ученой деятельности Н. Н. Глубоковского. София. 1925, 5 с. Изд. Рус. Акад группы в Болгарии. Альманах державнаго Софийскаго Университета. София. 1929. с. 651-666.

Rambler's Top100